Общие моменты. Внешние обстоятельства и положение в КСЭ.

С 1962 по 1991 гг. общая ситуация с КСЭ и в КСЭ характеризовалась следующими моментами:

1. В силу ряда известных причин мы были фактическими монополистами проблемы.
2. Средний возраст кадрового ядра КСЭ вплоть до середины 80-х годов не превышал 45-50 лет.
3. Особенности существовавшей тогда экономической системы позволяли КСЭ, не имея серьезного финансирования, постоянно мобилизовывать дополнительные резервы как для полевых, так и камеральных работ (вертолеты, сбросы, машинное время, лабораторные анализы и т.д.).

Все это давало возможность формировать - и выполнять - безразмерные по времени программы: никто нас не торопил, мы никому не мешали, и нам никто не мешал, и никто ничего с нас не требовал. Времени впереди было уйма. Общий экономический уровень жизни позволял каждому из нас заниматься проблемой в свободное от основной работы время.

В последние 12 лет ситуация принципиально изменилась. Сменилась система, в которой мы жили. Как, почему, хорошо это или плохо - особый вопрос, в самой КСЭ единодушия на сей счет нет. Но дело не в том. Для наших общих целей важно другое: работать на принципах, приемлемых до 1991 г., стало невозможно. Следователь-но, КСЭ должна перестроиться в соответствии с обстановкой. При этом упаси нас бог перейти полностью на хоз-расчет и зарабатывать деньги в сфере Тунгуски только каждому на самого себя - все должно быть сбалансировано иначе мы потеряем главное - общественный характер организации.

Мы сделали многое, чтобы сломать лед непонимания важности проблемы. Срыв "занавесов" в 1988 году облегчил эту задачу. Нам удалось привлечь иностранных партнеров - что оказалось нереальным для Кулика в 1933 г. Проблема ТМ стала планетарной и международной, и так должно быть, потому что Тунгусский метеорит принадлежит не России и не КСЭ, а планете в целом. Чтобы это было понято за рубежом, начиная с 1988 г., мы приложили большие усилия. Важной вехой явилась Болонская конференция 1996 г., которая была серьезным прорывом в Европу, хотя и произошедшим не по оптимальному сценарию. Главное, однако при всех издержках, было достигнуто: лед был сломан, и проблемой всерьез заинтересовалось мировое научное сообщество.

Первое. Рискую повториться: на протяжении 35 лет (1962-1997 гг.) в сфере Тунгусской проблемы мы были монополистами, отдельные же исследователи, входившие в проблему, так или иначе втягивались в нашу орбиту. Другие группы, если и возникали, то являлись эфемерными образованиями, не имевшими серьезной долговременной перспективы. Сегодня мировая общественность, осознав - лучше позже, чем никогда, - значимость проблемы, сформировала (или быстро формирует) следующие научные коллективы, для которых проблема ТМ не является данью конъюктуры либо научным эксклюзивом, а намеревающиеся и потенциально способные заниматься ею всерьез и надолго:

1. Болонский Университет, лидер - Д. Лонго. Намерения простираются далеко за пределы "смоляных" частиц и лимнологических работ на Чеко. Группа хорошо финансируема и имеет развитые научные транснациональные контакты и, что особенно важно, готова работать долгосрочно;
2. ) США, Колорадо (проф. Кёллер). Мощная группа, в которую входят геофизики - специалисты по столкновительным процессам, специалисты в области дешифровки космической аэросъемки, космохимики и биологи-экологи, объединенные организационно Высшей горной школой в Денвере и Колорадским Университетом. Средств пока не имеют, но ищут поддержки в Национальном географическом обществе США. Безусловно, явля-ются не гастролерами, а специалистами высокого класса, также настроенными на реализацию долгосрочных программ;
3. У нас в России - Институт физики геосфер РАН. Не следует считать, что это случайные люди, которых интересуют только зарубежные гранты. ИФГ - в недавнем прошлом - это институт, возглавлявшийся акад. Садовским и курировавший, вместе с ИПГ, все ядерные испытания в СССР. Их интересуют не только деньги. Они совершенно правильно уразумели, что за всю историю человечество имело возможность лишь дважды столкнуться натурно не просто с мощными, а с супермощными (тротиловый эквивалент >40 мегатонн) надземными взрывами - Тунгусским и Новоземельским 1962 г. Отсюда вытекает и их высокий интерес к проблеме. "Тунгусское" ядро в институте составляют люди, работавшие вместе с И. П. Пасечником, сейсмологи и геофизики, интересующиеся импактными процессами. С ними тесно связан Ким Иванов, который сейчас снова вплотную занимается геомагнитным эффектом ТМ. По инициативе этого института начал работать семинар по физике ТМ, в состав участни-ков которого входит практически вся "взрывная" элита Москвы (Коробейников, Стулов, Немчинов, Тирский, Адушкин и др.). Принимают участие в работе семинара также Зоткин, Злобин, Ромейко и Алексеев. Насколько мне известно, заседания проходят насыщенно и в целом весьма результативно. Интенсивно и разносторонне работает молодежный коллектив, руководимый В. Ромейко и курируемый И. Зоткиным (регулярные семинары, сборы и т.д.). Не следует игнорировать и деятельность И. В. Коваля, несмотря на все его откровенное флибустьерство. Сложилась весьма инициативная группа во главе с В. А. Алексеевым в Троицке, у которой имеются самостоятельные, хотя и весьма спорные подходы к проблеме. Вряд ли можно забывать и о работах по натурному моделированию Тунгусского взрыва, проводимых в Новосибирске, в Институте гидродинамики, результаты которых бы-ли доложены в 1998 г. на симпозиуме в Красноярске - хотя концепция этих исследований о земном "нефтегазо-вом" происхождении ТМ относится, на мой взгляд, к серии научных курьезов. Отдельно следует упомянуть о бразильской группе специалистов, проводящих работы в зоне падения "бразильского двойника" (расшевелить их удалось также с нашей подачи) и о группе Фергюссона в Австралии, проведшей интересную работу по геофизическим эффектам 30.06. 1909 г. в Антарктиде.

Появление и формирование этих групп явилось в большой мере результатом наших собственных усилий - по крайней мере, мы этому способствовали - но с изменившейся научно-организационной конъюнктурой мы должны считаться.