Б. Бидюков
Первое краткое сообщение о полевом сезоне 2006 г.

По установившейся в последние годы традиции, сезон начался ранним заездом (июнь) на Тунгуску Игоря Дорошина в паре с Тимуром Янгалышевым (Томск). Работали они на Западе по известной программе поисков крупных фрагментов ТМ.

Наша «сборная» группа выехала из Новосибирска и Томска 2 июля, переночевала на следующий день в красноярском аэропорту Черемшанка (из-за отмены рейса) и вылетела в Ванавару 4-го. На Пристань забросились вертолетом Ми-8 6-го утром. Назад нас должны были забрать 21-го. Этим же бортом улетел в Ванавару Дорошин, который затем летел в Томск и намеревался возвратиться в поле в августе для продолжения начатой работы. Тимур остался с нами его дожидаться.

Состав нашей группы: Люба Пелехань и Надя Свистунова (Сургут); Виктор Черников и Борис Бидюков (Новосибирск); Слава Кривяков, Антон Хамматов, Оля Литвинова и Юля Чичина (Томск); Сергей Тарасов (Ванавара) – охотинспектор Заповедника, наш сопровождающий, его собака Тайга.

Наша работа делилась на две большие части: 1) стационарная – сбор и подготовка материалов для разработки проекта реставрации Заимки Кулика (музейного комплекса). Выполнялась томской группой – Хамматов (руководитель), Литвинова, Чичина. Им помогали Янгалышев и Тарасов. 2) полевая – а) отбор почвенных проб на «тектиты» для Е.В. Дмитриева (Москва): С. Кривяков (руководитель), Б. Бидюков; б) отбор почвенных проб на термолюминесценцию: Б. Бидюков (руководитель), С. Кривяков. Кроме того, выполнялась дополнительная программа, предложенная В.К. Журавлевым – картирование на территории кордона «Пристань» хвойных деревьев, имеющих «лирообразное» раздвоение ствола, с отбором контрольной пробы на термолюминесценцию. Программа выполнялась Л. Пелехань, Н. Свистуновой, В. Черниковым, к которым затем подключились С. Кривяков и Б. Бидюков. Отмывом почвенных проб на Пристани занимались Кривяков с Бидюковым, а окончательной доводкой проб до состояния серого шлиха – Пелехань.

Свежей рыбой группу периодически снабжали Тарасов, Черников и Янгалышев. Но вода была низкая (сухой сезон), и рыбы оказалось мало.

Все программы были выполнены в срок и в полном объеме, а группа эвакуирована в намеченный день. Правда, вылетать пришлось в сгущающемся дыму от начавшихся пожаров. По этой же причине вылет в Красноярск части группы несколько раз откладывался, но 26-го мы уже сели на поезд в Новосибирск и Томск. В этот же день Пелехань, Черников и Свистунова улетели на АН-2 в Муторай, где были неделю и возвратились в Новосибирск лишь 8 июля.

Дорошин, прилетевший в Ванавару в начале августа, и Янгалышев ушли в Центр пешком продолжать свою программу. Для них сезон КСЭ-48 еще не закончен.

Намечавшаяся в августе работа в поле группы Дмитрия Яшкова из Новосибирска не состоялась из-за низкой воды в реках, что препятствовало их заброске по воде в устье р. Дюлюшмы.

Чургимский водопад, 2006 г.
Фото С. Кривякова

Надя Свистунова, 2006 г.
Фото С. Кривякова

Борис Бидюков, 2006 г.
Фото С. Кривякова

Оля Литвинова, 2006 г.
Фото С. Кривякова

Сообщение от Дорошина

Друзья!
Завершился очередной полевой сезон КСЭ. Для нашего отряда эта экспедиция оказалась крайне неудачной. Все сделанное в первую половину сезона сгорело в сильном верховом пожаре, который охватил весь хребет Чувар. Сгорело и все имущество, в том числе приборы, которыми мы собирались работать во второй половине сезона.

Из всего запланированного выполнен только отбор проб торфа на ручье Далык и на Чавидаконе, сделаны закладки по переотложению шариков в торфе, и проведены работы по рыхлому кольцу.

Однако, нет худа без добра. Я был на Чуваре после пожара - сейчас там ни травинки, подстилка вся выгорела, земля покрыта толстым, почти пятисантиметровым слоем пепла. На следующий год талые воды и дожди смоют пепел, почва обнажится и у нас будет год-два для визуальных поисков осколков метеорита, облегчится также возможность для инструментального поиска осколков с помощью металлоискателей. Эту благоприятную возможность упускать никак нельзя, на следующий год нужно обязательно провести эти работы в районе прошедшего пожара.
Дорошин

Б. Бидюков
Развернутое описание полевого сезона 2006 г.

После заброски вертолетом на Пристань, группа базировалась в жилой избе Кордона, построенной на Хушминском крутояре. Сюда же все возвращались после рабочих маршрутов для отдыха и пополнения запаса продуктов. Периодически топили новую баню, что для некоторых стало своеобразным хобби.

Стационарную группу составили Пелехань, Черников и Свистунова. Вначале к ней примыкал и Хамматов, повредивший в Ванаваре ногу и прилетевший на Пристань в гипсе и на костылях. К середине сезона он уже избавился и от того, и от другого. Более того, вопреки увещеваниям «стационарщиков» ушел выполнять руководящие функции на Заимку.

Работа на Заимке «реставраторов» проводилась в два этапа. На следующий день после заброски полевого отряда на Пристань, загрузившись продуктами и снаряжением для теодолитной съемки, наша группа в составе Литвиновой, Чичиной, выделенными им в помощь Янгалышевым и Тарасовым, а также нас с Кривяковым, отправилась на Заимку Кулика.

По прибытию на место «реставраторы» занялись подробным описанием состояния строений Куликовской заимки, а мы с Кривяковым приступили к выполнению программы, предложенной Е.В. Дмитриевым. В течение нескольких дней мы выходили в короткие маршруты в район эпицентра катастрофы и брали почвенные пробы под «стояками» - стоящими на корню погибшими деревьями времен Тунгусского События.

По версии Е.В. Дмитриева, в составе вещества «Тунгусского метеорита» должны присутствовать тектитоподобные стекловидные образования миллиметрового диапазона, похожие на вещество земного происхождения, что ранее не учитывалось другими исследователями. Характер выпадения такого вещества вокруг «стояков» в период разрушения ТМ должен быть существенно разным в зависимости от направления траектории движения летящего тела на заключительном ее участке, а также направленности взрывного разрушения, что может способствовать определению истинного направления, до сих пор являющегося предметом дискуссий.

Пробы взяты у десяти «стояков» попарно: с «подлетной» стороны (учитывая наиболее вероятное направление траектории движения) и сразу за «стояком» в принятом направлении. Пробы брались небольшими колонками, допускающими стратификацию (послойное разделение). Географические координаты каждой пробы определялись с помощью прибора GPS. У одного из «стояков» была взята большая трехкилограммовая проба, которая после доставки на Пристань отмывалась в Хушме до состояния серого шлиха. Доведенные до кондиции пробы упаковывались в заранее подготовленные картонные контейнеры и затем были вывезены Кривяковым в Томск, откуда, вместе с подробным описанием полевой работы, отправлены в Москву автору программы. Подтверждение о благополучной доставке материала от Е.В. Дмитриева уже получено.

Выполнив полевую часть этой программы, наша группа вернулась на Пристань. Вместе с нами вернулась и группа «реставраторов». Им необходимо было показать предварительные результаты работы своему руководителя, вынужденно обитающему на стационаре. Кроме того, надо было пополнить и запас продуктов.

Помывшись в бане и загрузившись продуктами, заодно прихватив неожиданно выздоровевшего начальника, «реставраторы» вновь отправились на Заимку завершать программу. А мы с Кривяковым, после прошедшего накануне дождичка, экипировавшись, пошли на Выселки под Острую, откуда собирались двигаться на порядком выгоревший и заросший молодняком Запад.

Наша двойка продолжила программу по отбору почвенных проб на термолюминесценцию, активно проводившуюся отрядом «Термолюм» в конце 80-х годов прошлого века. На этот раз мы собирались оттестировать ранее определенную аномалию повышенных значений светосумм термолюминесценции в пяти километрах западнее Острой.

Обустроив лагерь на Выселках, сбегали за Бублик для проверки состояния Западного разреза. Дошли до границы старой гари, после которой начинался сплошной «дёр». Продолжение маршрута отложили до следующего дня и вернулись в лагерь. После ночевки, взяв необходимое снаряжение, снова выдвинулись к границе еще просматривавшегося Западного разреза, от которой с полчаса шли по компасу, засекая азимут на запад по ориентирам. Тропа заросла основательно и в этом месте совершенно не просматривалась. Наконец, Кривякову удалось «подсечь» разрез чуть правее того направления, по которому мы продирались. Дальше мы шли по едва заметным ориентирам, оставленным группой Кривяков-Мурыжникова при расчистке разреза в конце 80-х.

Вышли в необходимую точку, постоянно ориентируясь по карте. Замерили координаты GPSом. Разметили пробную площадь 2,5х2,5 метра. В девяти точках площадки взяли двухслойные почвенные пробы. Прежним маршрутом вернулись в лагерь. На следующий день возвратились на стационар.

Несколько дней отмывали и доводили почвенные пробы. Финишную операцию производила Люба Пелехань, имеющая в этом признанную всеми квалификацию. Все отмытые шлихи высушили и упаковали для транспортировки в город.

В наше отсутствие на Пристани Пелехань и Свистунова пометили красными ленточками расположенные на площадке вокруг Кордона «лирообразные» и «двуствольные» сосны и лиственницы, имеющие необычную плотность расположения на этом участке. По возвращении, я картировал расположение этих деревьев на площадке, замерил диаметры стволов у развилок и раздвоений, а также - расстояния от основания дерева до развилок. Слава замерил координаты прибором и сфотографировал наиболее характерных представителей обеих групп. Затем он сплавал на резиновой лодке вниз по течению Хушмы, нашел на пригорке похожую на пристанскую площадку и описал на ней 6 характерных сосен и лиственниц с подобными дефектами роста.

Для определения возраста, растущих вокруг Кордона деревьев нами были подсчитаны годовые кольца на нескольких спилах, в том числе – одном пне. Деревья наибольшего из встречающихся диаметров стволов относятся примерно к 1910 году, т.е. все деревья на пристанской горке – послекатастрофные. Дефекты роста связаны с особенностями восстановления леса после катастрофы 1908 г.

Возвратились с Заимки «реставраторы». Программу там они выполнили полностью, подготовив материал для разработки в городе проекта реставрации Куликовского мемориального комплекса. До вылета в Ванавару 21 июля они еще успели собрать материал по Пристанской избе и старой бане.

«Под занавес» сезона Кривяков со Свистуновой «сбегали» на юго-запад от Пристани (около 15 км в одну сторону), чтобы проверить характер увиденного Славой на космическом снимке подозрительно круглого образования на местности. Оказалось, что это условно круглый торфяничек, ничем особо не выделяющийся. Самым неприятным итогом последнего маршрута была засечка близкого пожара. Как потом оказалось, в этом пожаре сгорела база Игоря Дорошина.

В Ванавару вертолет увозил нас в сплошном дыму, который начал резко сгущаться рано утром 21-го. В Администрации заповедника сообщили, что на заповедной территории обнаружено уже три очага возгорания. Горело и вне пределов Заповедника. По этой причине нам пришлось ждать обратного рейса в Красноярск до 26 июля.

О. Литвинова
Перспектива реставрации изб Кулика

Чаяния всех, причастных к тунгусским исследованиям, как будто приобретают определенные контуры. Но расслабляться пока рано – еще предстоит многое сделать, чтобы сохранить для потомков уникальный музейный комплекс в районе Тунгусской катастрофы. Ниже мы помещаем небольшой, эмоционально окрашенный рассказ одной из активных участниц прошедшего полевого сезона, вместе со своими товарищами заложившей первый камень в фундамент грядущей реставрации.

В 2006 г. лето выдалось очень жарким. Изнывая от нестерпимого зноя, студенты Томского Государственного Архитектурно-Строительного университета сдавали последние долги, радуясь тому, что скоро придет время веселых каникул. А на кафедре Реставрации и Реконструкции архитектурного наследия ТГАСУ было принято решение отправить на летнюю преддипломную практику в Заповедник «Тунгусский» двух студенток - Чичину Юлию и Литвинову Ольгу, под руководством молодого преподавателя Хамматова Антона Наильевича.

Никто не предполагал, что ждет трех молодых архитекторов в глухой дикой тайге. Формулировка «место падения Тунгусского метеорита» навевала не только таинственность и ожидание приключений, но и страх перед непознанной силой природы.

Собрав наспех свои рюкзаки (консультации уже бывалых таежников не помогли - самое необходимое все равно было оставлено дома), они сели в электричку «Томск – Тайга». Откуда и началось путешествие длиною в солнечный июль.

Приветливый молодой лес, родившийся после губительной катастрофы, встретил их ранним утром. Избушки Кулика - первого исследователя Тунгусской катастрофы - выглядели вполне удобными для проживания. Задача архитекторов-реставраторов как раз и заключалась в том, чтобы старые зимовья ученого сохранили не только свой внешний облик, но и мудрость и характер российских исследователей, живших там во время экспедиций.

Работа началась сразу. Для выполнения проекта реставрации требовалось собрать максимальное количество информации. Время, казалось, прыгало семимильными шагами. Дружная компания архитекторов увеличилась: к работе с энтузиазмом подключились государственный инспектор заповедника Тарасов Сергей Юрьевич и Янгалышев Тимур (студент геологического факультета ТГУ, находившийся в академическом отпуске).

В первую очередь проведена фотофиксация всего комплекса изб. Следующим этапом начались обмеры. Нужно было не только определить размеры и габариты, но и уловить все углы и наклоны перекошенных временем изб. Первые данные показали, чтобы «словить» все наклоны и сдвиги изб, обычных кроков (чертежи, сделанные от руки) недостаточно. Было принято решение сделать масштабные чертежи на листе.

Помимо непосредственных исследований изб, возникла необходимость в топографической съемке (т.к. её попросту не было). Геодезические работы провели государственный инспектор Тарасов С.Ю. и Янгалышев Тимур, имеющие специальную подготовку и приглашенные для этой цели.

Несмотря на активную занятость в течение всего дня, все-таки нашлось время для художественных зарисовок. Ведь у каждой избы была своя характерная особенность, которую хотелось уловить и донести до людей еще не побывавших в заповеднике. Вечерами перед сном вслух читали статьи научного сборника «Тунгусский вестник», пытаясь понять и постигнуть загадку Тунгусского дива. Нашлось время и для уроков рисования, которые проводились по просьбе других членов экспедиции. Надо отметить, что успехи были неплохими.

В результате состоявшейся экспедиции был проведен ряд работ, необходимых для выполнения проекта реставрации памятника истории и культуры – «комплекса изб Кулика» - в государственном заповеднике «Тунгусский».

Были получены отправные документы для дальнейшего проектирования. На основе собранной информации, под руководством опытных архитекторов Института СибСпецпроект реставрации и кафедрой реставрации и реконструкции архитектурного наследия ТГАСУ, определен метод реставрации комплекса - консервация с последующим приспособлением под музей исследований «Тунгусского дива». В дальнейшей дипломной работе, также предполагается разработка генерального плана поселка Ванавара при поддержке мэра поселка и Администрации заповедника «Тунгусский».

В перспективе планируется рассмотреть проектирование на территории заповедника: кордонов, лабораторных комплексов, научно-исследовательских туристических маршрутов (разработанных В.М. Черниковым - участником многих тунгусских экспедиций).

К столетию со дня падения Тунгусского метеорита рассматривается предложение конкурса в гг. Новосибирске, Красноярске, Томске на разработку макета почтовой марки и конверта.

В данный момент идет подготовка официального письма Российской Академии Наук губернатору Красноярского края с просьбой оказать содействия экспедиции в организации международной конференции в честь столетия, которое будет происходить летом 2008 г.

О. Литвинова, Т. Янгалышев, Ю. Чичина, С Тарасов

Небольшое, но важное дополнение
(из письма Ольги Б.Ф. Бидюкову)

Я наконец-то выяснила о поездке Антона Хамматова в Красноярск (сразу после экспедиции). В Красноярске была создана организация при Администрации из людей третьего дивизиона, которые занимаются организацией будущей конференции. Соответственно, они обещали Хамматову помочь в нашей проблеме, но сделать они мало что могут. Также единственный человек, на которого вышел Хамматов, это главный архитектор города, которому в принципе нет до нас дела.