Слова
Когда на Западе темнеет синева,
А на Востоке дали горячи,
Неповторимые рождаются слова
И исчезают звездами в ночи.
Слова как белые, нагие мотыльки,
Слова как горы, спящие снега,
Слова, как звездные пределы, далеки,
Или близки, как моря берега.
Одни как звездное мерцание пустынь,
Другие - холод леденеющих планет.
Слова рождаются, похожие на жизнь,
И умирают, если сходства нет.
Я тоже слово, кем-то сказанное вдруг
Среди беседы, не имеющей начал,
И не узнаю, Кто меня сказал,
Пока последний не утихнет звук.
Зеленый луч
Последний свет, прощальный свет!
Милей тебя на свете нет.
Но ты уйдешь, и из-за туч
Увижу я зеленый луч.
Я ждал его, когда был мал,
Я даже на гору бежал,
Но с той горы светили мне
Лишь океаны на Луне.
Ко мне чужие корабли
Со звезд пробиться не могли.
И я один во тьме стоял.
Я опоздал! Я опоздал!
Зеленый луч, прощальный свет!
На счастье он, а счастья нет.
* * *
Куда стремятся эти небеса?
Куда они, оранжевые, вьются?
Туда, где птицы на руки даются
И подают чудные голоса.
А летним утром в роще, посмотри,
Куда летят прозрачные стрекозы?
Туда, где ветер заплетает лозы
На первозданном венчике зари.
И мы уйдем на дальние поля,
Пересечем иные океаны,
И растворятся прежние обманы,
Как пена за бортом у корабля.
Но ты не спишь, и не щадишь перо,
Страницы безмятежные тревожишь.
Твои печали катятся по коже
И падают к подножиям миров.
К чему миры, иные времена,
Чужих планет неласковые встречи,
Когда земной, невозвратимый вечер
Как сновиденье, тает у окна.
Сон
Над рекою желта Луна,
Точно пропасть, черны сады.
Голова тяжела от сна,
А во сне золотистый дым.
По небесным летим огням,
Нарушая покой планет.
Ты не спишь? Не буди меня.
Этот сон не вернется, нет.
Что бы ни было - Млечный Путь,
Или вешней травы лоза -
Все исчезнет, лишь стоит чуть,
Лишь чуть-чуть приоткрыть глаза.
Вот опять серебрист и нем
Мир качается на плаву.
Я не знаю, зачем во сне
Мы счастливей, чем наяву.
- Почему же опять не спишь,
И стоишь у чужих окон?
- Все кончается. Только лишь
Не окончится вечный сон.
***
Галактики нет, не думай,
И в сумерках звезд не жди.
По крышам стучат угрюмо
Земные дожди.
Из черных квадратов льется
Неоновый свет.
Вселенная - это бред
Для слепенького народца.
Я руки свои не вижу
В мерцающей глубине,
И только четверостишия
Слышатся мне.
И небо, как метеоры,
Прочерчивают миры,
И спят города, как горы
На коже земной коры.
Когда-нибудь
Когда-нибудь вонзятся в океан
Клинки истосковавшихся бушпритов,
И наши души снова будут слиты
С дорогами последних могикан.
Когда-нибудь мы вденем в стремена
Затекшие в недвижимости ноги,
И женщины застынут на пороге,
Оплакивая наши имена.
Когда-нибудь мы снова запоем
Забытые, но верные нам песни.
Слова надежды, памяти и чести
Мы снова, не таясь, произнесем.
Когда-нибудь - а нынче мы враги,
А нынче мы лениво ждем погоды,
И на реке ржавеют пароходы,
И брошены под лавку сапоги.
Товарищи остались на войне,
И кони разбредаются по свету...
Но, слава Богу, мы хоть верим в это -
Когда-нибудь мы будем на коне!
Облака
Вспомню я давние дни,
Как зажигались огни
На той реке, что бежала, звеня.
Пусть опустела река,
Вижу я издалека
Те облака, что носили меня.
Вот бы отправиться в путь,
Чтобы обратно вернуть
Воспоминанья вчерашнего дня!
Как берега у реки
Стали теперь далеки
Те облака, что носили меня.
Пусть будут и солнце и дождь
В день, когда ты не найдешь
Даже следов моих в море огня,
И поплывут надо мной,
И над рекой голубой
Те облака, что носили меня.
Зеленая лампа
Помнишь ли, как открывается дверь
В комнату, где ты бывал?
В комнате этой осталась теперь
Только память о тех, что ты знал.
Старые шторы, письменный стол,
Лампы зеленый огонь.
Если пути ничего не нашел,
То хоть сам возвратился домой.
В небе взойдет золотая звезда
И погаснет в сиянии дня.
Скоро и мне возвращаться туда,
Где остался лишь сон про меня.
Может быть, я не напрасно пришел
Для того, чтобы вспомнить с тобой
Старую комнату, письменный стол,
Лампы зеленый огонь.
В музее
Листая пыль паркетных коридоров,
Роняет эхо звук невидимых шагов.
Ущелья стен, мельканье тусклых взоров…
Пусты глазницы мраморных богов.
Вмузейных редкостей слепом столпотворенье
Как много вещи занимают мест…
И нет пути в иное измеренье
Среди ковров, оружия, монет.
Но я иду к сиреневому морю,
В небесный лес и лунную грозу
Не через пыль в музейном коридоре –
Сквозь на стекле
осеннюю слезу.
***
Темной ночью, согретый теплом электрической лампочки,
По сырому подъезду пройду тихим эхом шагов.
Я войду, и мой пес принесет мои тапочки,
Молча скажет – привет, я отвечу без слов.
И камин разожгу я углем, синим пламенем,
И накину я на ноги клетчатый плед,
И вина я налью, закурю, и стихами мне
Прозвучит этот вечер, которого нет.
А когда будет свет, занавеской рассеянный,
Голоса зазвучат из-за призрачных стен,
Захочу я уснуть, и проснуться, уверенный
В том, что вечер опять захватил меня в плен.
***
Последняя затяжка ушедшего заката,
И позабыт, заброшен костер на берегу.
А берег все такой же, каким и был когда-то -
Созвездие сияющих лагун.
Откупорена пробка чудесного сосуда,
Где то, что было прежде, и то, что будет вновь.
Ах, как бы мне хотелось и завтра пить оттуда
Вино из можжевеловых цветов!
А мимо проплывает серебряная лодка,
И с лодки виден берег с негаснущим костром.
Железная посуда, рябиновая водка,
И целый мир как будто невесом.
Бриг
Наш бриг носили волны сорока морей,
Любой матрос наш знает флаг.
Ты помнишь, сколько мы сменили брамселей,
И сколько раз мы шли в кабак?
Да, нас изрядно потрепал последний шторм -
Заклинил руль, проломлен борт.
Мы сами чудом не пошли китам на корм.
Наш бриг пришел в последний порт.
Мы будем пить, пока не кончится вино,
И песни петь о рифах дальних берегов.
Но, черт возьми, как не платили мы давно
Последних денег на покупку парусов!
Повозка
Я долго думал – как мне быть с повозкою своей?
Ведь с каждым годом скрип колес становится сильней.
Но все-таки не стану я повозку продавать,
А лучше буду я на ней детей своих катать.
Я долго думал – как мне быть с лошадкою своей?
Лошадка наша что ни год становится мрачней.
Но нет, не стану нипочем лошадку продавать,
А лучше буду я ее на волю отпускать.
А что же делать, как мне быть с подружкою моей?
А вдруг еще один дружок появится у ней?
Но нет, не стану никому подружку отдавать,
А лучше буду я ее почаще целовать.
А что же делать, если вдруг придется помереть?
А что же делать, если вдруг случиться помереть?
Не стану я, о Боже мой, ни плакать, ни тужить
А стану я, о Боже мой, и после смерти жить.
Тидл-ду, тидл-ду, тидл-да, да-да-да,
А стану я, о Боже мой, и после смерти жить.
Из цикла «Метеоры зари»
Цветные тени дня
Когда ложатся на песок
Цветные тени дня,
Я под собой не слышу ног -
Я умер, нет меня.
Вокруг меня и надо мной
Колышется тростник,
И нет ни тучки дождевой,
И я к земле приник.
И этот день еще горчит,
Как ягода во рту,
И птица ранняя летит,
И вьется на лету.
И ты идешь, чтобы уснуть
На розовом песке.
Тебя одну когда-нибудь
Я уведу к реке.
Возьму за руку, подведу
К зеркальной глубине,
И будем плыть мы, как в меду,
Бессмертны, как во сне.
Снегири
От себя как от судьбы не деться,
И прощальных слов не говори -
Ты мое несбывшееся детство
В лепестках сиреневой зари.
Если хочешь, снова повтори:
Ты мое несбыточное чудо,
Тех небес сияние, откуда
На снега слетают снегири.
Наши души вместе, посмотри,
Пролетают, точно метеоры,
И мерцают огненным узором,
И горят, и светятся внутри.
И лучатся пламенным узором,
И пылают, точно снегири
Наши души, будто метеоры
В небесах неведомой зари.
Облака
Вечер синий да ворота,
Листьев тонких позолота,
Слово тихое «пока!»,
На прощание рука.
На прощание рука,
На прощание вино,
Из каких-то дальних снов
Налетают облака.
Налетают, тают, тают,
Серебристые по краю,
Облака, душа земная,
Невесомая душа.
Если облако на даче
Вдруг нечаянно заплачет,
Так и знай, что это значит,
Я вернуться обещал.
Как бы ни были чудесны
Вечера в чужом краю,
Я вернусь к тебе, и песню
На прощание спою.
Кошка на небе
Я ушел, и ты ушла.
Кошка на небе спала.
Потихоньку сонный ветер
Сбросил книгу со стола.
Ты пришла, и я пришел,
Кошку на небе нашел.
А в душе у этой кошки
Куст сиреневый расцвел.
С высоты, откуда ты
Рвала синие цветы,
К нам спустились на рассвете
Одинокие коты.
Я не стал тебя будить,
Я по дому стал ходить,
Отворять руками двери,
По-японски говорить.
Растворилось мирозданье,
Зазвучали голоса,
И остались на прощанье
Нам с тобою полчаса.
Я уснул, и ты спала,
Кошка по морю плыла.
В эти полчаса заветных
Ты меня с собой звала.
И в минуту озаренья,
Что для нас припасена,
Ради нас сошлись на время
Все миры и времена.
У окна
- Кто ты, милый?
- Я беглец. Я бегу, не чую ноги,
Без задачи, без дороги,
По долинам, по лесам,
А куда – не знаю сам.
- Кто ты, милый?
- Я солдат. Я воюю за отчизну,
Не щажу себя и жизни.
Если голову сложить –
Значит, так тому и быть.
- Кто ты, милый?
- Я мудрец. Вижу я и тьму, и небо,
И края, где был и не был,
И любви своей дворец,
И судьбы своей венец.
- Кто ты, милый?
- За тобой я пришел, моя голубка!
Жизнь недолга, счастье хрупко.
Кто бы ни был – тот, не тот –
Обниму, и все пройдет.
Звезда
Налетала с юга
Теплая волна.
Милая подруга
Плакала одна.
За окошком море
Тихое, как ночь
В неутешном горе
Не могло помочь.
Ничего не сбылось -
Не пришли суда.
В волнах отразилась
Первая звезда.
Не на той звезде ли
Смогут пожалеть
Всех, кто так хотели
Вместе умереть?
* * *
Душа не может мир покинуть,
Пока ее не позовут.
Когда желания остынут,
Воспоминания придут.
Не я стрелял из пистолета,
Не я был пьяница и вор,
И перед смертью мне за это
Не выносили приговор.
Чужими бедами не тронут,
Не я страданья облегчал,
Но у какой-нибудь иконы
И за меня горит свеча.
Соседним душам носят розы,
И не приходят без венка,
А надо мной одни стрекозы
И золотые облака.
Но от чего ты так несчастна?
Возьми бокал и пей до дна!
На той звезде, что светит ясно,
Нам снова встреча суждена.
Посвящение
В дни, когда зашлось и одичало
Сердце от невзгод и потрясений,
Женщине покорно и устало
Голову склонял я на колени.
Той, что успокаивала душу,
Той, что перевязывала раны.
Той, с которой верилось – не струшу,
И потом сбывалось без обмана.
В дни, когда распахивает шторы
Старый дом и плачет лес весенний,
Я молюсь за женщину, которой
Голову склонял я на колени.
Той, которой не любовник,
Той, которая – другому, по любви,
Не муж, не брат, не кровник,
Лист, прибитый к берегу чужому.
Сбитый, развороченный, сожженный,
Радостный, счастливый и поющий,
Без любви как дом опустошенный
И во что-то верящий и ждущий,
В дни, когда весь мир объять пытаюсь
Или слепну от великой лени –
Женщине, которой поклоняюсь
Голову склоняю на колени.
| 
