Слова
Когда на Западе темнеет синева,
А на Востоке дали горячи,
Неповторимые рождаются слова,
И исчезают звездами в ночи.
Слова как белые, нагие мотыльки,
Слова как горы, спящие снега,
Слова, как звездные пределы, далеки,
Или близки, как моря берега.
Одни как звездное мерцание пустынь,
Другие - холод леденеющих планет.
Слова рождаются, похожие на жизнь,
И умирают, если сходства нет.
Я тоже слово, кем-то сказанное вдруг
Среди беседы, не имеющей начал,
И не узнаю, Кто меня сказал,
Пока последний не утихнет звук.
Из цикла «Исход котов»
Исход котов
Шли коты по крыше жестяной,
Возвышаясь дикими хвостами.
В небесах над этими котами
Самолетик вился золотой.
Шли коты по кладбищу антенн,
Мимо Вавилона коммуналок,
Шли они, и видели, как жалок
Этот город обветшалых стен.
На душе у сереньких котов
Было сиро, пусто и уныло,
На душе у беленьких котов
Будто солнце ясное всходило.
Подбивали рыжие коты
Всех котов к последнему исходу,
Чтобы цвет кошачьего народа
Увести от гибельной черты.
«Мы уйдем! – взывали вожаки,
- Мы уйдем во что бы то ни стало,
И тогда крысиные полки
Не сожрут нас заживо в подвалах.
Бился в дамбу медленный накат,
Бил все тише, тише, тише, тише…
Шли коты по крышам до Парижа,
И дышал на ладан Ленинград.
Разбитый телефон
Разбитый телефон,
Разбитое окно,
Разбитая душа,
Разбитое Кино.
Разбитые сердца,
Разбитая страна,
Разбиты до конца
Пустые времена.
Разбитый телефон,
Разбитые мечты,
И вдрызг разбитый я,
И вдрызг разбитый ты.
Растеряна судьба
На поиски судьбы,
Разбиты дерева
На мертвые столбы.
Растерзана Нева
На клочья островов,
Осенняя листва
На папертях садов.
Растерянный сигнал –
Отбой, отбой, отбой…
Отбой! А ты упал
С разбитой головой.
Октябрь у ворот,
Октябрь на душе.
Октябрь – поворот
На страшном рубеже.
Ни вверх, ни вниз, ни в лад ,
И ты молчишь не зря –
Разбитый автомат,
Оружье октября.
Три созвездия
Опять на небе свет жемчужный,
А мне милее сумрак голубой.
Есть много звезд на небе южном,
И только три созвездья над Невой.
Под первым дым и лязг орудий,
Чеканный шаг, и знамя, и орел.
Кого спасет, кого погубит,
Кого царем посадит на престол?
А под вторым - кто неподсуден?
Кого звезда сияньем обойдет?
Кого простит, кого забудет,
Кому венец терновый поднесет?
Созвездья третьего сиянье
Глядит из каждого окна -
Там вальс играют на рояле,
Играют вальс в любые времена.
Когда ж листы падут со древа,
И в этот час останутся со мной
Стрелец, Весы и божья Дева –
Всего лишь три созвездья над Невой.
После спектакля
Развязка приблизилась быстро,
Быстрее, чем думали мы.
За дверью театра артисты
Уже не смущают умы.
Скрипят золоченые двери,
Вспотел от поклонов швейцар,
И лица хозяев империи
Устал отражать тротуар.
Закончилось время трагедий,
Убит белобрысый юнец,
И вечнозеленая леди
Спешит в туалет наконец.
«Офелия… Вы рассмотрели?
Без лифчика» - «Вот как?» - «Ах, так…»
- «Бутылочки две Ркацители,
Икорички… Сколько? Однако!».
И хлопают дверцы седанов,
И Мальборо просится в рот.
Закончилось время обмана,
Реальность, реальность зовет!
Реальность зовет и кружится
Галактика над Землей,
И сладко патрициям спится
Под новой Сверхновой звездой.
А там, наверху, в Эльсиноре
Исход поединка решен,
И яростно рушится море
На головы сонных племен.
***
Если долго ехать прямо –
Непременно будет яма.
Если ехать долго вправо –
Будет длинная канава.
Ну а если ехать влево,
То очутитесь в котле вы.
Если ехать вкривь и вкось,
То наступите на гвоздь.
Если ехать вам на Север –
Ядовитый будет клевер.
Если ехать вам на Юг,
То замкнется страшный круг.
Если ехать на Восток –
Почву выбьет из-под ног.
А поедете на Запад –
Страшный черт вас может сцапать.
Лучше ехать вам назад –
И вернетесь в Ленинград.
Из цикла «Тепло электрической лампочки» (Песни на углях памяти)
В музее
Листая пыль паркетных коридоров,
Роняет эхо звук невидимых шагов.
Ущелья стен, мельканье тусклых взоров…
Пусты глазницы мраморных богов.
В музейных редкостей слепом столпотворенье
Как много вещи занимают мест…
И нет пути в иное измеренье
Среди ковров, оружия, монет.
Но я иду к сиреневому морю,
В небесный лес и лунную грозу
Не через пыль в музейном коридоре –
Сквозь на стекле
осеннюю слезу.
***
Темной ночью, согретый теплом электрической лампочки,
По сырому подъезду пройду тихим эхом шагов.
Я войду, и мой пес принесет мои тапочки,
Молча скажет – привет, я отвечу без слов.
И камин разожгу я углем, синим пламенем,
И накину я на ноги клетчатый плед,
И вина я налью, закурю, и стихами мне
Прозвучит этот вечер, которого нет.
А когда будет свет, занавеской рассеянный,
Голоса зазвучат из-за призрачных стен,
Захочу я уснуть, и проснуться, уверенный
В том, что вечер опять захватил меня в плен.
***
Ты устал. За окном
Надрывается дождь.
В музыкальный салон
Ты уже не идешь.
И гитара в углу,
Как забытый аккорд,
И стихи на полу –
Непобитый рекорд.
Ты сидишь как во сне,
Бредишь ритмом дождя…
И следы на окне
Дождевого коня.
***
Затихло, отшумело наше братство,
Как крики улетевших к югу стай.
Не говорим мы – будущее, здравствуй,
А чаще только – прошлое, прощай.
И в южных кабаках, с тоски хмелея,
Теряя сон в гостиничной толкучке,
Мы отдираем
северных репеев
К одеждам душ
приставшие колючки.
***
Сегодня было много событий, разговоров,
Сегодня было очень похоже на вчера.
Топил в водовороте тебя огромный город,
Ты вырвался, и скоро уснешь ты до утра.
Сегодня, как вчера, друзья тебя встречали,
И снова повторился вчерашний разговор,
Сегодня, как вчера, опять ты был в опале,
И снова не сдержался, себе наперекор.
Сегодня те же песни ты пел пустому дому,
И снова те же стены глядели в пустоту.
Ты ждал, когда хоть что-то случится по-другому,
И никому не верил, и видел темноту.
Сегодня будет завтра, а завтра будет снова.
Ты будешь так же молча хранить свою мечту,
Ты кончишь этот день и станешь ждать другого,
И никому не верить, и видеть темноту.
***
Все как было, все как было,
Будто вьюга не кружила,
Не мела метелью жилы,
И не выла. Все как было.
Все как прежде, все как прежде,
Будто не было надежды,
Будто жизнь в чужой одежде
Виновато проскочила,
И застыло все как было.
Так и будет, так и будет,
Не придет и не убудет,
Не запомнит, не забудет…
Все как было, так и будет.
***
Желтой прелью, кленовой опалой,
Поздней осенью, мигом летящим
Все, что звали мы настоящим,
Облетело и под ноги пало.
Так гоните бессильную жалость
С опустевшего пепелища!
Если спросят нас, что мы ищем,
Отвечаем мы: что осталось.
Люблю-ненавижу
Я ненавижу пироги с капустой.
Меня тошнит от водки и компота.
Я не люблю, когда в карманах пусто,
Боюсь волков, трясину и болото.
Я презираю мелочных и жадных,
Меня тошнит от запаха больницы,
Не выношу я голоса Капицы,
Кирпичных труб и методов бригадных.
Мне надоела группа «Арабески»,
Я не терплю болонок и бульдогов,
Противны мне капроновые лески,
Троллейбусы и тряпки у порогов.
Я проклинаю очереди в кассу,
И никогда не посещаю баню.
Я не люблю, когда звенят ключами
И если красят в розовую краску.
Еще я ненавижу слово «надо»,
Редакторов и бабушкины тапки,
Полковников, приказы и награды
И голубей малиновые лапки.
Я не люблю железную дорогу
И всех газет передние страницы,
Когда кричат, когда ломают ногу,
Когда хотят до чертиков напиться.
Я не люблю клопов и тараканов,
Свое упрямство, комнату свою,
Дарить цветы и залпом из стаканов…
А все, что остается, я люблю.
Песенка о счастье
Собирая по пылинке,
По песчинке, по кусочку
Счастья крошки на дорожке,
Я себе натерла ножки.
Собирала счастья банки,
Крышки, пробки и жестянки.
Счастье, что на грязь похоже,
В сумку я пихала тоже.
На помойке, что за домом,
Счастие лежало комом.
Завернула я в бумагу
Счастья дохлую собаку.
Вот еще одна забота:
Может, плюнет счастьем кто-то,
Или вытошнит кого-то?
Просто адская работа.
Я сижу, и счастье в сумке
Пахнет южным кипарисом.
А вокруг собрались кошки.
Видно, что проголодались.
Ночное
Прощенья нет. Мне все равно,
С кем и как.
Я пью стаканами вино
Натощак.
Стакан об стенку,
Брызги в лоб,
Все равно.
Бутылку на пол,
Заодно,
Стекла чтоб.
Себе я вены распорю – красота!
Говорю, говорю,
Толку – ни черта…
Не хотят и не слушают,
Гады!
Им поэтов, гениев
Надо.
Им копеечный мой стих –
Не шарман,
Их кумир какой-то псих,
Наркоман.
То ли Тютчев, то ли Блок?
Не пойму.
Мне вся эта суета
Ни к чему.
Сердце – айсберг. Наплевать
Под дождем.
Рифмы нет – по креслу хвать
Топором…
И на простынь, на любовь
Девственно-чистую
Выплеснуть, что ли мне, кровь?
Нате вам, выкусите!
***
О ночь святая, пощади!
Спать…
Я так устал на площади
звать.
Я так хотел на площади
петь,
Но вот нашлась и лошади
плеть.
Не буди меня,
не буди,
Не видать огня
впереди.
Время лижет след
на песке,
Так зачем же снова
в пике?
А певцу – ну много ли
надо?
Не сбивались бы слова
с лада,
Не топтали б сапоги
струны…
Только душу береги – плюнут.
Жгу я песни на углях
памяти,
Не сыграть на скрипках душ
ваших.
Просто стали мы еще
старше.
Порознь теперь
нам идти.
***
Под утро темень, а в дверях стучат,
И пес спросонья заметался в лае,
И стрелки на будильнике стоят,
И неподвижность неземная.
И все стучат, и не дают мне жить,
И я мечусь по простыни горячей,
И лязг колес, и стук, и лай собачий,
И ничего уже не изменить.
Из цикла «Зеленый луч»
Зеленый луч
Последний свет, прощальный свет!
Милей тебя на свете нет.
Но ты уйдешь, и из-за туч
Увижу я зеленый луч.
Я ждал его, когда был мал,
Я даже на гору бежал,
Но с той горы светили мне
Лишь океаны на Луне.
Ко мне чужие корабли
Со звезд пробиться не могли,
И я один во тьме стоял.
Я опоздал! Я опоздал!
Зеленый луч, небесный свет!
На счастье он, а счастья нет.
Оранжевые небеса
Куда стремятся эти небеса?
Куда они, оранжевые, вьются?
Туда, где птицы на руки даются,
И подают чудные голоса.
А летним утром, в роще, посмотри,
Куда летят прозрачные стрекозы?
Туда, где ветер заплетает лозы
На первозданном венчике зари.
И мы уйдем на дальние поля,
Пересечем иные океаны,
И растворятся прежние обманы,
Как пена за бортом у корабля.
Но ты не спишь, и не щадишь перо,
Страницы безмятежные тревожишь,
Твои печали катятся по коже
И падают к подножиям миров.
К чему миры, иные времена,
Чужих планет неласковые встречи,
Когда земной, невозвратимый вечер,
Как сновиденье, тает у окна.
****
Над горами желта Луна,
Точно пропасть, черны сады.
Голова тяжела от сна,
А во сне золотистый дым.
По небесным летим огням,
Нарушая покой планет.
Ты не спишь? Не буди меня.
Этот сон не вернется, нет.
Что бы ни было - Млечный Путь,
Или вешней травы лоза -
Все исчезнет, лишь стоит чуть,
Лишь чуть-чуть приоткрыть глаза.
Вот опять серебрист и нем
Мир качается на плаву.
Я не знаю, зачем во сне
Мы счастливей, чем наяву.
- Почему же опять не спишь,
И стоишь у чужих окон?
- Все кончается. Только лишь
Не окончится вечный сон.
***
Галактики нет, не думай,
И в сумерках звезд не жди.
По крышам стучат угрюмо
Земные дожди.
Из черных квадратов льется
Неоновый свет.
Вселенная - это бред
Для слепенького народца.
Я руки свои не вижу
В мерцающей глубине,
И только четверостишия
Слышатся мне.
И небо, как метеоры,
Прочерчивают миры,
И спят города, как горы
На коже земной коры.
Из цикла «Почти хокку»
***
Кто человеком назовет меня?
Я от рожденья до доски, до тлена
Всего лишь совокупность генов,
Секунда галактического дня.
***
Поступки мои бесплодны,
И короток грустный век.
Кто я? Арлекин природы?
Космический человек?
Я сгину и не узнаю,
Зачем мне навек даны
И эта судьба земная,
И звездные эти сны.
***
Отблеск прошлых надежд
На пюпитре пустом
Воскрешает тени ушедших нот,
И гудят корабли побед,
Погружаясь вниз дном,
Исчезают как бред
Миражи позолот.
***
Ей нужны были свадьбы и роды,
И законный двуспальный покой,
А его так влекли пароходы
И манили костры за рекой.
***
Вечер, фиолетовый как высь,
Утро, золотое как звезда.
На море два паруса сошлись,
Разошлись навсегда.
Сердце – рында, колокол, набат,
С тетивы срывается стрела.
По кому колокола звонят?
По тому, кто бил в колокола.
****
Нет, не чернила сохнут в авторучке.
Ах, если бы…
То высохла душа.
***
Ни гроша не осталось,
Ни стихов и ни песен.
И совсем показалось –
Что уже не воскреснуть.
День пройдет, на стене я
Выцарапывал крестик.
Всю стену зачирикал –
Все осталось на месте.
***
Небо. Звезда.
Ночь. Города.
Небо зовет.
Полет!
1979-1993
| 
